Банк России, запустив Систему быстрых платежей, стал участником рынка переводов. В одной из моделей по цифровому рублю была угроза, что банковские депозиты окажутся в ЦБ. Директор Банковского института НИУ ВШЭ Василий Солодков в колонке для Frank Media перечисляет риски участия ЦБ в бизнесе банков.
ЦБ на рынке переводов. В последнее время появилось большое количество инноваций, которые должны по своему замыслу принести благо потребителю. Мы все наблюдаем снижение объема наличных денег в обороте. От расплаты наличными мы сразу перешли к использованию смартфонов, практически миновав стадию расчетов с помощью пластиковых карт. Жить стало намного удобнее для тех, правда, у кого есть деньги.
Начавшийся после 2008 года рост удельного веса госбанков в банковской системе в конечном итоге испугал Банк России, и он начал бороться с монополизацией совершенно неожиданными методами — не только регуляторно, ограничивая их расширение, но и беря на себя функции различных рыночных агентов.
В ряде случаев такое вмешательство видится плодотворным, по крайней мере, с точки зрения потребителя. Возьмем, к примеру, систему банковских переводов. В ней в течение долгого времени доминировал Сбербанк, инвестировав в ее создание большие средства и получая от этого преимущества управления огромными денежными потоками, а также монопольно высокую комиссию.
Создание Системы быстрых платежей лишило Сбер данного преимущества, перенаправив денежные средства в каналы ЦБ. Потребитель от этого только выиграл, получив возможность перевода денежных средств из банка в банк не только по номеру карты, но и по номеру телефона, не платя при этом комиссию. ЦБ не собирается останавливаться на достигнутом, прорабатывая вопрос о переводе депозитов также из банка в банк по телефонному номеру. Наряду с появлением различных маркетплейсов, позволяющих ориентироваться на максимальные ставки, это позволит клиенту перебрасывать деньги туда, где платят больший процент.
Цифровой рубль. Дискуссия о цифровом рубле пока закончилась тем, что ЦБ сохранил двухуровневую банковскую систему и отказался считать цифровой рубль полным аналогом безналичного рубля, поскольку на него не будут начисляться проценты при его хранении. В этом контексте ЦБ пошёл навстречу пожеланиям банков, которые в противном случае могли лишиться денег не только при проведении расчетов, но также из-за появления депозитов уже в самом ЦБ. Потребитель при этом визуально никак не пострадал.
Однако все эти нововведения, которые делаются для блага граждан, несут в себе достаточно сильную угрозу. Очевидно, что для потребителя всегда лучше конкуренция, чем монополия. Именно конкуренция является источником развития, она помогает повышать эффективность, снижать издержки и делать жизнь лучше.
Какие риски. Начнем с простого. Уход системы расчетов в ЦБ лишает небольшие и средние банки возможности получать комиссионный доход, что наряду с кризисом их бизнес-модели в условиях сложившейся конкуренции с госбанками и крупными частными банками неизбежно поставит вопрос об их дальнейшем существовании, если они не смогут возместить уходящие доходы от расчетных операций.
Но в зоне риска оказываются не только мелкие и средние банки, туда попадают и крупные. Развитие макркетплейсов естественным образом ведет к тому, что процентная маржа будет сжиматься, поскольку очевидно, что клиенты предпочтут более доходные депозиты и наиболее дешевые кредиты. В этих условиях будут выигрывать именно те банки, которые смогут предложить подобного рода услуги. А если вспомнить, что размер процентного спреда является защитой от кредитного риска, то чемпионами отрасли окажутся кредитные организации, находящиеся в зоне наибольшей вероятности дефолта.
Если к этому добавить возможность для клиента свободно перебрасывать депозиты из одного банка в другой, то вся, веками сложившаяся концепция управления активами и пассивами, прикажет долго жить.
Отдельного разговора заслуживают создаваемые рядом банков экосистемы. Наверное, в самой по себе диверсификации активов нет ничего плохого, поскольку раскладывание яиц по разным корзинкам снижает риски, однако создание таких систем ведет к формированию непрофильных активов, с которыми ЦБ борется последние 20 лет.
И что же будет в итоге? Очевидно, создается угроза, что жизнеспособными будут только сам ЦБ и те структуры, которые мегарегулятор решит поддерживать. В итоге возникнут монополии, в результате деятельности которых пострадает как сам потребитель, так и весь процесс развития.
Автор — директор Банковского института НИУ ВШЭ Василий Солодков
