Лизинговая компания (ЛК) «Европлан» уже на днях может провести первичное размещение своих акций (IPO) на Московской бирже. Многие параметры пока не ясны – оценка стоимости ЛК, какой объем акций будет продавать акционер «Европлана» — холдинг «ЭсЭфАй». Однако уже понятно, какой уровень будущих дивидендов закладывает компания, на какой рост она рассчитывает, как будет поддерживать свою конкурентоспособность на рынке лизинга. Об этом и о многом другом накануне IPO Frank Media поговорили с заместителем генерального директора «Европлана» Анатолием Аминовым.
— В 2021 году «Европлан» уже собирался выходить на биржу. Почему тогда не состоялось IPO?
— Когда компания готовится к IPO, рассматривается миллион и один различный фактор, которые влияют на решение выходить на биржу или нет. Если вы помните, в 2021 году «Европлан» вырос на 61%, и мы, принимая во внимания агрессивный рост, поняли, что лучше пока повременить с размещением – пусть компания подрастет: тогда и выпуск будет более ликвидным, текущие акционеры получат большую стоимость. На тот момент это было ключевым фактором, почему притормозили с IPO.
На конец 2023 года наш портфель составлял 230 млрд рублей, а на конец 2021 года – лишь немногим менее 145 млрд рублей. То есть «Европлан» два года назад был почти в два раза меньше. Сейчас уже пришло время стать публичными.
— Как изменилась в целом инвестиционная ситуация и как три года назад вас оценивал рынок?
— Полагаю, не совсем корректно сравнивать, что было и что стало. В 2021 году мы, например, рассматривали привлечение зарубежных фондов. Сейчас же их нет. Вообще рынок немного другой, он изменился. Тогда нас оценивали по мультипликаторам выше 10 P/E – такие были бенчмарки на зарубежных рынках.
— Насколько я помню, тогда это были оценки для развивающихся рынков, на развитых – мультипликатор ниже…
— Да.
— Три года назад, если я не ошибаюсь, компания нуждалась в капитале, чтобы поддерживать агрессивный рост…
— Да, тогда акционер докапитализировал «Европлан» на 1 млрд рублей.
— Разве не логичней было бы тогда провести IPO, в частности, использовав cash-in, чтобы поддержать компанию?
— Мы генерируем капитал с темпом роста 40% в год, тогда темп роста бизнеса был выше, и нам хватило всего 1 млрд рублей от акционеров.
— Какой рост ожидаете по году?
— Не можем комментировать. Перед IPO на менеджмент компании наложены определенные ограничения, поэтому лучше опереться на прогнозы аналитиков, которые нас покрывают.
— Почему вы не ожидаете бурного роста в этом году и считаете, что вам хватит денег, в частности, и на выплату дивидендов?
— Мы опираемся на те прогнозы, которые есть по рынку: сейчас есть прогноз «Эксперт РА» и Kept. Соответственно, ожидаем от рынка в среднесрочной перспективе ежегодный рост на уровне 15%. Мы хотим расти вместе с рынком.
В такой ситуации, когда у «Европлана» ежегодный прирост собственных средств составляет около 40%, компании столько капитала не нужно, чтобы поддерживать рост, поэтому в дивидендной политике, которая была утверждена позавчера (18 марта — FM) советом директоров, мы говорим, что можем выплачивать не менее 50% от нашей чистой прибыли в зависимости от темпов роста бизнеса и, соответственно, достаточности капитала.
— Из чего исходили при принятии дивидендной политики?
— Исходили из фактических показателей. Прошлые годы «Европлан» платил около 50% дивидендов от чистой прибыли. В какие-то годы 20%, в какие-то – больше. При рентабельности собственного капитала (ROE) в 40%, если рост лизингового портфеля составляет те же 40%, то дивидендов нет; если 20%, то выплаты составят 50% от чистой прибыли; если 10%, то 75%, и так далее. Такой математикой мы руководствуемся: смотрим, что будет с портфелем, какая достаточность капитала, какие сценарии по росту и, соответственно, даем рекомендацию совету директоров.
Частота выплат – не реже одного раза в год. Анализ мы регулярно обновляем, потому что автомобильный рынок очень динамичный. Вспомним, какой взрывной рост он показывал в 2021, 2023 году. К этому надо быть готовым.
— Все-таки, есть уже какие-то прикидки по цене компании на IPO?
— Сейчас как раз идет оценка компании рынком: публикуются отчеты аналитиков, институциональные инвесторы делают свою оценку, розничные инвесторы начинают смотреть на компанию. Пока рано говорить о цене.
Но, с точки зрения оценки, хотел бы сказать, что, по мнению менеджмента «Европлана», правильнее смотреть на мультипликатор P/E, а не на Price to Book Value (P/BV). Р/BV обычно используется для оценки финансовых компаний, банков. У лизинговых компаний немного по-другому.
— Как?
— Мы считаем, что в нашем случае правильнее смотреть на P/E и что мы должны торговаться с премией к публичным банкам.
Во-первых, у нас стабильная чистая процентная маржа до вычета рисков — у «Европлана» она составляет 8,5%, тогда как по банковскому сектору она где-то в 1,5-2 раза ниже. За вычетом рисков у нашей компании процентная маржа уже в разы выше и еще более стабильная.
Во-вторых, доля непроцентных доходов от продажи автоуслуг в нашей операционной марже уже составляет 42%. Мы уже больше сервисная компания. Непроцентные доходы перекрывают все операционные расходы «Европлана» с запасом. Получается, будь мы просто сервисной компанией, мы бы уже зарабатывали прибыль, не требуя к этому капитала. Но «Европлан» еще сверху берет 7,5-8,5% процентной маржи.
В-третьих, наша ROE – 40%; достаточность капитала по Базелю III – 20%. Финансовый рычаг у банков как правило выше, а значит достаточность капитала ниже.
— Какие у вас показатели стоимости риска? За счет чего?
— Почти нулевая. Тут играют свою роль два фактора: качество портфеля и специфика бизнес-модели. По состоянию на конец 2023 года доля просроченной задолженности 90+ составляла всего 0,16% от портфеля.
Второй фактор — рыночная стоимость автотранспорта в большинстве случаев выше остатка нашей инвестиции в лизинг. Автотранспорт находится у нас в собственности, так что это является гарантией для нас.
— Какова динамика ваших непроцентных доходов?
— Десять лет назад – в 2013 году – доля непроцентных доходов «Европлана» была всего 17,2%. Маржа по непроцентным доходам (то есть непроцентный доход на портфель) за это время выросла на 3,4 процентных пунктов (п.п.), до 6,1%, в 2023 году. Мы наращиваем непроцентные доходы в рамках нашей стратегии и создаем этим для клиентов добавленную стоимость, экономя время.
— Какую разбивку розничные/институциональные инвесторы вы хотите? Сколько будете давать аллокации тем и другим?
— Пока трудно говорить, какая у нас разбивка будет. Мы хотели бы сделать справедливо. Как будет, покажет исключительно букбилдинг.
— В 2021 году, если мне память не изменяет, вас хотели размещать и зарубежные банки, кто сейчас выступает организаторами IPO?
— Крупнейшие банки и консультанты, которые работают сегодня на рынках капитала в России.
— Есть ли опционная программа для менеджмента?
— Нет, опционной программы нет.
— Вы не станете акционером?
— Лично я хочу поучаствовать в IPO на свои деньги. Опционная программа же не единственный способ как можно стать акционером.
— Почему у вас такой «жадный» акционер?
— Не жадный, а справедливый. У нас выдается бонус деньгами, а не акциями: хочешь покупай акции «Европлана», хочешь – другой компании, хочешь – квартиру… Это все твое личное дело. С точки зрения мотивации создавать добавленную стоимость и работать на результат, когда ты человека ограничиваешь, гораздо сложнее.
— Мне всегда казалось, что одна из функций мотивационной программы – это создание у топ-менеджмента мотиваций к повышению капитализации компании.
— У нас денежные бонусы привязаны к результату…
— То есть ваши KPI привязаны к капитализации «Европлана»?
— Нет, они привязаны к прибыли и к возвратности на капитал, что, в общем-то, должно ретранслироваться в капитализацию.
— «Европлан» — это все-таки быстрорастущий бизнес или cash cow? Мне кажется, прежние темпы роста при нынешних масштабах бизнеса «Европлана» все-таки поддерживать сложно.
— Мне кажется, мы и то, и то. «Европлан» на горизонте восьми лет показывал темпы роста в 30%, причем не только портфеля, но и дохода по нему. Операционные доходы росли теми же темпами – 25% ежегодно. С 2017 года мы нарастили капитал в пять раз, при этом больше 15 млрд рублей выплатили в качестве дивидендов.
— Деревья не растут до небес.
— Но рынок-то по прогнозам будет расти. «Эксперт РА» прогнозирует ежегодный рост в 15%. Аргументы – увеличение проникновения лизинга легкового и грузового автотранспорта. Здесь еще далеко до потолка.
В регионах сейчас очень старый парк. У малого и среднего бизнеса (МСБ), на который мы ориентируемся, выбор небольшой: либо ты не покупаешь автомобиль и уходишь с рынка, либо приходится что-то делать, например, брать транспортное средство в лизинг. К тому же, МСБ очень гибкий – он способен перекладывать цену на потребителя.
— Но конфигурация рынка поменялась: выросла конкуренция, появилось много частных игроков, активны и окологосударственные банковские лизинговые компании, у которых к тому же и фондирование дешевле, чем у вас.
— Все верно. Во-первых, выросла концентрация рынка. «Эксперт РА» писал, что по прошлому году концентрация достигла 78%. Фактически сейчас на рынке где-то шесть-семь компаний с долей рынка 10% и еще несколько компаний поменьше, а дальше следует хвост из 300 компаний (суммарная доля меньше 20% рынка). Мы находимся в топ-10, а значит, получаем скидки: на автомобили, на страхование (у «Европлана» даже могут быть лучше условия, потому что в их поисках мы активно бегаем по рынку).
Что касается окологосударственных банковских лизинговых компаний, то получается, что сначала банки ставят KPI на объемы, не обращая внимания на маржинальность и «покупая» долю рынка. И только потом они задумываются о маржинальности, начинают делать более рентабельный бизнес.
Кроме того, у банков есть нормативы по кредитованию связанных сторон, в том числе и лизинговых «дочек», таким образом, рост банковских ЛК отчасти ограничен этим фактором – фондироваться уже сложнее, а на конкурентный рынок фондирования надо еще выйти.
Наконец, «купить» долю в 50% на рынке автолизинга почти нереально: влияет не только цена, нужны еще скорость, гибкость, дополнительные услуги.
— Как на вас влияет повышение ставок в экономике?
— Давайте вспомним 2022 год. У нас по итогам того года была чистая процентная маржа 8,4%.
— Тогда все-таки ЦБ быстро приступил к снижению ключевой ставки. Сейчас же мы видим достаточно продолжительный период высоких ставок.
— «Европлан» работает в сегменте МСБ. Этот сегмент очень адаптивен и быстро привыкает к растущим ценам, перекладывая увеличение своих расходов на конечного потребителя. Мы, в свою очередь, берем деньги по определенной ставке, добавляем к ней свою маржу и «продаем» ее клиенту. И оказываем услугу очень быстро и качественно. А для МСБ важна скорость: он, например, выиграл контракт и ему нужно быстро получить автомобиль. Поэтому здесь проблем не видно.
— Но высокие ставки все-таки влияют на замедление экономической активности. Тут же накладывается значительный рост цен на автомобили, который мы видели в последние годы. Не видите ли вы рисков резкого сокращения спроса в связи с указанными факторами?
— Риски всегда есть – это основа бизнеса. Самое главное здесь – это вероятность реализация рисков. И против снижения спроса тут играют несколько факторов, повторюсь: во-первых, низкое проникновение автолизинга, которое как раз сейчас растет; во-вторых, большой объем старого автопарка с возрастом 14-15 лет; в-третьих, цены на автомобили не только не падают, но и продолжают расти. Все это говорит в пользу дальнейшего роста рынка автолизинга – есть куда.
